Бой у Рио-Плата
Речь по радио 18 декабря 1939 года
Вести из Монтевидео восприняты с чувством благодарности на нашем Острове и с нескрываемым удовлетворением большей частью всего мира. Линкор «Граф Шпее», который на протяжении многих недель охотился за своими жертвами на путях торгового судоходства в Южной Атлантике, нашел свою гибель, и теперь на огромных водных пространствах мирные торговые суда всех наций получили возможность, хотя бы на некоторое время, пользоваться благами свободных морей.
Гибель рейдера произошла в форме наиболее полезной и для тех, кто взялся за оружие в соответствии с уставом Лиги, и для всех приверженцев дела закона и свободы во всех странах. Три британских крейсера, названия которых сейчас у всех на устах, вынудили германский линкор, несмотря на его более тяжелую броню и большую дальнобойность его орудий, спасаться в нейтральном порту. Очутившись в порту, линкор мог выбирать между обычным интернированием, что было бы для него большой неудачей, или же выйти, сразиться и погибнуть в бою подобно «Равалпинди», что было бы для линкора почетным исходом.
Но он нашел третий выход — он вышел из гавани, но не для того, чтобы сразиться, а для того, чтобы произвести самопотопление в фарватере порта нейтрального государства, который предоставил кораблю убежище и помощь, согласно положениям международного права.
В тот момент линкор «Граф Шпее» знал, что британские тяжелые корабли «Ринаун» и «Арк-Ройял» еще находились на расстоянии тысячи миль, пополняя запасы в Рио-де-Жанейро. На внешнем рейде его поджидали только «Аякс» и «Ахиллес», вооруженные шестидюймовыми пушками крейсеры, которые и загнали его в устье реки, и вооруженный восьмидюймовыми пушками крейсер «Камберленд», прибывший на место поврежденного крейсера «Эксетер».
Собственные наши потери тоже оказались немалыми. Сейчас уже можно без вреда для дела заявить, что на крейсере «Аякс»,— на борту которого находился коммодор Гарвуд, ныне, по повелению его величества, контр-адмирал сэр Генри Гарвуд, кавалер ордена Бани,— две башни из четырех были разбиты; в то же время «Эксетер» получил от сорока до пятидесяти попаданий, в том числе снарядами, вес которых превосходил вес его собственных снарядов; кроме того, на крейсере было разбито три восьмидюймовых орудия, а личный состав корабля потерял сто человек, причем большей частью убитыми. Но, несмотря на свои повреждения, «Эксетер» оставался в боевой готовности на внешнем рейде Монтевидео и ушел только после того, как своевременно был заменен крейсером «Камберленд», чтобы заняться своими ранеными и устранением повреждений.
У нас здесь, в отечественных водах Северного моря, наши британские подводные лодки в течение последней недели действовали с большим успехом, чем за все время этой и прошлой войн. Британские подводные лодки находятся в явно невыгодном положении вследствие крайней немногочисленности объектов для нападения.
Согласно морским обычаям и существующим конвенциям, им не разрешается топить торговые суда без предупреждения и не приняв мер к спасению команд этих кораблей. Британские подводные лодки не воюют с нейтральными судами. Они не нападают на скромные рыболовные суда. Им приходится действовать главным образом среди минных полей в сильно защищенных водах Гельголандского залива. Только когда они видят германский военный корабль, они могут в полной мере показать свою мощь и искусство.
Германские военные корабли почти совсем не решаются покидать порты, а если и выходят оттуда, то лишь для коротких бросков. Вот почему рейды подводной лодки его величества «Сэмон» на прошлой неделе весьма замечательны и достойны высшей похвалы.
Во-первых, «Сэмон» торпедным залпом разнесла в куски одну из самых крупных германских подводных лодок, вышедшую в свое очередное хищническое плавание. Во-вторых, наша лодка правильно поступила, воздержавшись от торпедирования «Бремена», когда этот колоссальный пассажирский корабль, лишенный всякой защиты, оказался перед ней. Самым важным явился ее третий подвиг. В четверг на прошлой неделе она обнаружила в перископ германский флот, вышедший в море на одну из своих редких прогулок. Подводная лодка выпустила шесть торпед по крейсерской эскадре, сопровождавшей германские линейные крейсеры, причем одной торпедой она поразила крейсер водоизмещением в 6000 тонн и двумя торпедами другой крейсер такого же размера.
Возможно, что этим крейсерам и удалось добраться домой, хотя в отношении одного из них это отнюдь не достоверно; впрочем, даже и достигнув дома, они еще много месяцев не смогут вернуться в строй. В то же время всему германскому флоту пришлось отказаться от задуманного им предприятия и с поспешностью и злобой спрятаться в укрытии, откуда он только что появился.
Сегодня подводная лодка его величества «Урсула» донесла, что 14 числа она потопила крейсер водоизмещением в 6000 тонн класса «Кельн», несмотря на то, что он шел в сопровождении не менее шести эсминцев. Таким образом, большая часть германских крейсерских сил либо потоплена, либо выведена из строя на протяжении одной недели, причем это произошло в течение той же самой недели, когда почти на другом конце земного шара встретил свой бесславный конец линкор «Граф Шпее».
Нацистские флот и авиация вымещают свою злобу за эти тяжелые удары, с удвоенной энергией нападая на рыбачьи шаланды и рыбаков в Северном море; на протяжении последних двух дней немецкая авиация пыталась бомбардировать отдельные невооруженные торговые корабли, в том числе один итальянский пароход, у восточного побережья Британии. Я рад сообщить вам, однако, что яростная злоба немецких летчиков намного превосходит точность их стрельбы. Из двадцати четырех кораблей, подвергшихся воздушным нападениям вчера и сегодня, потоплено всего лишь шесть суденышек, занимавшихся рыболовным промыслом, и небольшое каботажное судно; между тем большинство остальных судов, в том числе итальянское, даже не получили повреждений.
В настоящее время, учитывая ряд успехов, достигнутых Королевским военно-морским флотом, я пользуюсь случаем обратить внимание общественных кругов на тот факт, что нынешним удовлетворительным ходом морской войны мы обязаны первому морскому лорду, адмиралу флота сэру Дадли Паунду, руководившему операциями, а также морскому штабу адмиралтейства, заместителем начальника которого является контр-адмирал Филлипс.
Несмотря, однако, на то, что время от времени мы имеем возможность отмечать наши успехи, нельзя забывать, что наш флот, защищая торговое судоходство и утверждая господство на морях, подвергается риску во всех уголках земного шара и что всевозможные приготовления приходится осуществлять во многих районах, причем большей частью эти приготовления практического применения не находят, и, следовательно, затраченные на них труды остаются незамеченными.
С самого начала войны главнокомандующий флотом метрополии адмирал сэр Чарльз Форбс установил необходимую в Атлантике и в Северном море мощнейшую охрану, и его корабли постоянно находятся в море, несмотря на продолжающуюся угрозу со стороны неприятельских подводных лодок, авиации и минных полей. С начала войны флот метрополии провел в море больше дней, чем это когда-либо требовалось в течение такого же отрезка времени на протяжении всей истории современной морской войны. Адмирал сумел справиться с возложенной на него ответственной задачей только благодаря своему высокому профессиональному искусству, подкрепленному неустанной бдительностью и бодростью духа перед лицом многочисленных опасностей.
Само собой разумеется, что никакое руководство и даже самое искусное управление морскими операциями не увенчалось бы успехом, если бы не имело за собой поддержки всей массы офицеров и матросов флота. Именно на них, на этих честных, верных слуг больших кораблей и крейсеров непосредственно, изо дня в день, ложится вся тяжесть. Отдельно следует сказать о флотилиях эсминцев, о подводных лодках, несущих вахту в горле Эльбы, о противолодочных самолетах, о тральщиках, число которых все растет вдоль наших берегов, — ибо всем им приходится испытывать напряжение, которое могут полностью понять лишь те, кто осведомлен во всех деталях дела. Перед моряками Королевского военно-морского флота и их товарищами из торгового флота стоит множество труднейших задач; как и всегда, я предупреждаю вас, что впереди еще бурные и суровые дни. Но в то же время все, что происходило с самого начала этой войны, должно вселить в нацию уверенность в том, что в конечном счете трудности будут преодолены, задачи решены и долг исполнен.
У руля британского флота. Так получилось, что Черчилль стал не только военно-морским министром после формального начала войны, но и возглавил именно то ведомство, которому было суждено первым вступить в боевые действия с нацистской Германией.
Морские сражения происходят по всей Атлантике от севера до юга. Черчилль продолжает следить за развитием событий в мире, и агрессия СССР против Финляндии, начавшаяся 30 ноября 1939 г., не осталась им незамеченной, но все же основное внимание он должен был в этот период уделять морским делам. Флот становится и главной его заботой, и главной темой его выступлений. Впрочем, главной целью Черчилля было стремление внушить британцам бодрость и оптимизм перед лицом грядущих испытаний.