Речи

Парламент в военное время

Речь в палате общин при открытии новой сессии 21 ноября 1940 года

Даже в периоды острейших политических распрей и партийной борьбы всем партиям всегда было свойственно с полным вниманием выслушивать речи тех, кто вносит и поддерживает текст адреса королю, и даже в тех случаях, когда обстоятельства не вполне оправдывали одобрительные выступления по отношению к королевскому посланию, то все же в таковых не было недостатка. Но сегодня, я уверен, все такие выступления были не только искренними, но и вполне заслуженными. И в самом деле, нам было очень приятно слушать речь моего достопочтенного и талантливого друга, депутата от Северного Сент-Панкраса капитана Грант-Ферриса; мне кажется также, что палата испытала большое удовлетворение по поводу того обстоятельства, что один из наших летчиков-истребителей, который участвовал в жестоких боях и снова будет участвовать в них, имел возможность выступить сегодня, выполняя свои парламентские обязанности. Я целиком согласен с высказанным здесь пожеланием, чтобы депутаты парламента не только служили в рядах вооруженных сил, но также принимали участие во всех прочих областях ведения войны, одновременно с этим или в перерывах исполняя свои парламентские обязанности. При этом, бесспорно, возникают некоторые трудности, но мне кажется, что с ними удается справиться и что присущее палате и ее достопочтенным депутатам здравомыслие дадут возможность выполнять эти двойственные, порою противоречивые функции.

В давно минувшие дни палата общин не только боролась за политическую власть, но руководила также весьма значительной частью деловой и прочей деятельности страны. Достопочтенные депутаты командовали сухопутными войсками и флотилиями, исполняя в то же время всевозможные государственные функции в стенах парламента. Некоторые их действия не вполне отвечали бы нашим нынешним, более высоким требованиям, но тем не менее требование о том, чтобы наша палата была палатой деятельных, активных людей, по горло погруженных в жизнь страны — каждый депутат в полную меру своих сил, в меру всех своих способностей,— это требование, мне кажется, служит одним из источников силы парламентского института, который сохранит и на будущее традиции и опыт, унаследованные нами от опыта прошлого. Я считаю, что палата имела полное право оказать сердечный прием этим выступлениям, и мы надеемся, что еще услышим обоих достопочтенных депутатов при обсуждении вопросов, относительно которых они являются особо компетентными.

Я не думаю, чтобы нынешний момент был особенно благоприятным для заявления о ходе войны на Средиземноморском театре — вернее, о двух войнах, ведущихся там, которые приковывают наш интерес. Речь идет о защите Египта и Суэцкого канала от намного превосходящих сил противника. Только шесть месяцев назад дело казалось довольно трудным, довольно сомнительным.

Но в настоящее время мы чувствуем известную уверенность в том, что нам удастся, как я уже сказал, с честью выдержать испытание, когда силы вторжения нападут на нас — если они нападут на нас вообще. Далее, хотел бы сказать, что мы являемся свидетелями героического и единодушного сплочения греческой нации; хотя злодейский удар застиг ее врасплох, но греки уже почти полностью очистили свою землю от иноземной солдатни, брошенной против нее с целью, которую нельзя назвать иначе, как чистейшим и безжалостным разбоем. Нам приходится думать об обоих этих фронтах, и я могу лишь сказать, что мы сделаем все, что в наших силах.

Я понимаю, что от нас ждут не слов, а дел. Должен сказать, я твердо надеюсь, что нам удастся за счет наших ресурсов, хоть они и испытывают постоянное и крайнее напряжение, оказать реальную помощь грекам, справляясь в то же время с ответственностью, лежащей на нас по отношению к Египту в деле обороны его земли и защиты жизненно важной артерии — Суэцкого канала.

Законопроект о военных убытках (Закон о возмещении ущерба) сопряжен с большими сложностями и трудностями, но при этом делается все возможное, чтобы как можно скорее внести законопроект на обсуждение парламента; этот закон явится показателем полноты и размаха возмещения ущерба, который время от времени несут отдельные лица в нашей стране. Он послужит практическим выражением понимания того обстоятельства, что в отношении ущерба, причиненного неприятельским огнем, необходимо применять принцип равного риска и равного возмещения.

Обстоятельства военного времени причинили материальный ущерб многим людям, но данное мероприятие относится к убыткам, причиненным неприятельским огнем, и только. В противном случае мы запутались бы в таких трудностях, из которых нам бы выпутаться не удалось. По-моему, если разрушен дом одного человека, это не должно быть только его личным несчастьем, но, напротив, все люди, чьи дома разрушены, должны быть солидарны с этим человеком; и если бы даже все дома нашей страны были сравнены с землей, то мы по-прежнему стояли бы вместе, чтобы снова отстроить наши дома, когда войне наступит конец.

В создавшейся обстановке надо сосредоточить наши усилия на вопросах или мероприятиях, имеющих существенно важное значение для успешного ведения войны как в нашей стране, так и за рубежом. Что касается прений, то палата, наверно, обратила внимание на то, как часто мы вели прения по общим вопросам; поэтому я не вижу оснований для отказа от продолжения этой практики и в период новой сессии. Если угодно, мы, даже как бы не сознавая этого, воскрешаем один древний обычай палаты, состоявший в том, что, в то время как правительство довольно быстро справлялось с текущими практическими делами, палата посвящала свою энергию прениям, главным образом, по законопроектам, связанным с вопросами, которые представляют широкий общественный интерес.

Я одобряю этот обычай. Я считаю, что для того, чтобы палата смогла сохранить свое влияние на умы народа, необходимо, чтобы великие проблемы, волнующие нацию за стенами парламента и освещаемые в прессе, входили также в повестку дня нашей палаты. Я решительно протестую против того, чтобы палата была излишне загружена прениями о деталях и технических вопросах, упуская при этом из виду свою основную обязанность: руководство страной в интересах нации, внесение, в случае необходимости, поправок в деятельность исполнительных органов.

Вот почему я считаю, что установившийся у нас обычай быстрого решения практических вопросов с последующими обширными прениями, правилен. Хотя после всех споров минувших 20 или 30 лет этот обычай и кажется нововведением, на самом деле он представляет собою, в очень мало измененной форме, возврат к тому порядку, благодаря которому палата общин завоевала в глазах народа свой великий авторитет.

Освященные временем церемониал и процедура, посредством которых корона и парламент исполнили сегодня свою роль, возвращают взволнованным умам чувство уверенности и ясности. Когда наши возлюбленные король и королева приходят из своего подвергнутого обстрелу дворца в здание, которое тоже хранит следы ударов войны, когда король является, чтобы лично открыть сессию парламента, и призывает свои верноподданные общины исполнить возложенные на них обязанности, то на каждом шагу, в каждом мероприятии, каждой процедурой и каждой принятой нами резолюцией мы прикасаемся к обычаям и традициям, уходящим в глубь времен, предшествовавших великим парламентским конфликтам XVII столетия; мы ощущаем дыхание былых времен, мы ощущаем великолепие нашего политического и духовного наследия.

Нас часто призывают выступить с декларацией о наших целях в войне. Иным может показаться, что пример лучше поучений, что дела говорят за себя лучше слов. Сегодня, открывая новую сессию парламента, мы провозглашаем свою глубокую и искреннюю решимость сохранить жизненными и деятельными, даже в разгар нашей борьбы за выживание, даже под огнем противника, те парламентские институты, которые так хорошо нам служили, которые были основаны и воздвигнуты мудростью и гражданскими добродетелями наших предков и которые доказали, что они являются самыми гибкими институтами обеспечения правомерных и постоянных перемен и прогресса; раскрывая врата в будущее, эти институты несут с собою также традиции и славу прошлого и в этот торжественный момент мировой истории являются одновременно и самым славным подтверждением британского свободолюбия и выражением непобедимой воли нации.

Правительство его величества с чувством благодарности сознает, что, начиная эту новую сессию, оно располагает не только формальной и официальной поддержкой всех партий, но опирается также на общую добрую волю всей палаты. Британский народ добровольно пожертвовал огромной частью своих с трудом завоеванных свобод для того, чтобы иметь возможность в военное время наилучшим образом послужить делу свободы и чести, которому он беззаветно посвятил все свое достояние и всего себя. Парламент стоит на страже этих пожертвованных свобод, и поэтому его священнейшим долгом будет восстановить их в полной мере, когда победа увенчает наши усилия и нашу стойкость.

Нам предстоит еще долгий путь. Я никогда не скрывал ни от нации, ни от парламента мрачной стороны грозящих нам опасностей и тягот, ибо мы видим их перед собою воочию, и я знаю, что именно в трудную минуту британские достоинства сверкают особенно ярко и именно в этих необычайных испытаниях сущность наших медленно создававшихся институтов раскрывается во всей своей внутренней и непобедимой силе.

До настоящего момента война велась между до зубов вооруженной Германией и на четверть или наполовину вооруженной Британской империей. Мы не так уж плохо справились со своей задачей. С уверенностью и надеждой я жду того часа, когда мы сами будем вооружены так же хорошо, как и наши противники, а если понадобится, то и лучше; я жду того часа, когда арсеналы, учебные лагеря и наука Нового Света и Британской империи дадут нам то материальное превосходство, которое в сочетании с преданностью стойких сердец наверняка принесет человечеству победу и освобождение.

Гимн парламентаризму. Несмотря на то что уже более года Англия находилась в состоянии войны, Черчилль, возглавивший 11 мая 1940 г. Военный кабинет и совмещавший в нем посты премьера и министра обороны, никогда не ставил вопрос о передаче ему всей полноты власти. Сохранение влияния палаты общин в государстве в военное время было для него вопросом принципа, поскольку война с нацизмом была для него прежде всего столкновением двух систем — тоталитаризма и парламентской демократии, в преимущества которой он свято верил. Эта незыблемая вера нашла свое отражение и в его речи перед парламентом при открытии королем — символом единства нации — очередной сессии палаты общин 21 ноября 1940 г.